Охота на компаньонов - Страница 27

– На кой черт нужна такая фирма, если достаточно, получив вызов от родственников, пойти в израильское консульство в Москве, получить визу – тут могут быть проблемы, но не о том речь, – купить билет на авиарейс «Москва – Тель-Авив» и все? – спросил Маркин. И добавил: – Вопрос риторический.

– Да, любопытно, любопытно… – Натаниэль задумался. – Скажи-ка… Ты вот сказал, что поначалу они действовали иначе. Иными словами, пытались заниматься нормальным туристским бизнесом. До некоторых пор… Верно?

Маркин кивнул.

– И, говоришь, это самое «с некоторых пор» началось три месяца назад, – Натаниэль поднял пустую чайную чашку, поднял ее. Зачем-то внимательно осмотрел донышко и осторожно поставил на место.

– Именно так, – ответил Маркин. – Или чуть больше. Я уже говорил. А что?

– В рекламном отделе «Еженедельной почты» мне тоже назвали этот срок, – сообщил Натаниэль. – До этого «Арктурс» помещала рекламу в газете… И сколько же групп они за это время привезли в Израиль таким образом? – спросил он.

– Недавно была третья. Это имеет значение? – в свою очередь спросил Маркин. – Когда занялись, сколько групп?

– Черт его знает, – ответил Натаниэль рассеянно. – Может, имеет, может – нет… Ладно, – сказал он. – Какие-нибудь сведения о владельцах?

– Так, кое-что… – Маркин вновь обратился к своим записям, быстро нашел нужный листок, зачитал:

– «Аркадий Вассерман, 1947 года рождения. Уроженец Киева. Жил в Харькове, в Москве. Образование среднее. Репатриировался в Израиль в 1990 году. Женат, двое детей… – Маркин оторвался от записей, выразительно взглянул на шефа. – Имел судимость.

– Да? За что?

– Кажется, хозяйственные дела. Он работал начальником колбасного цеха в Харькове.

– Понятно, – Натаниэль хмыкнул. – Нормальная биография среднестатистического еврея эпохи развитого социализма. Это все в прошлом. В другой стране и в другой жизни. Меня интересует, что там по Израилю?

– Сначала – обычная жизнь репатрианта, – ответил Маркин, снова сверяясь с записями. – Насколько я могу судить, приехал практически без средств. Работал на стройке, ночным охранником. В конце 93-го ездил в Россию. На полтора года. Видимо, сделал неплохие деньги, во всяком случае, сразу после возвращения открыл фирму «Арктурс», купил квартиру. Недавно купил виллу в Ашкелоне…

– …На которой и успокоился вечным сном, – заключил Натаниэль. – В моем присутствии. К сожалению. Он имел проблемы с полицией?

– По моим сведениям – нет. Ни он, ни его компаньон.

– Ладно, давай о компаньоне, – приказал Розовски. – Как его… Фойгельсон, кажется?

– Артур Фойгельсон. Похожая биография. Правда, образование – высшее.

– Специальность?

– Театральный режиссер.

Натаниэль, собиравшийся было закурить, удивленно воззрился на Маркина:

– Серьезно?

– А почему бы и нет? – в свою очередь удивился Маркин. – Ты вот, например, филолог.

– Недоучившийся, – гордо поправил Розовски. – Да, действительно. Это, опять-таки, из другой жизни.

– Ну вот, познакомились они, по-моему, в Москве, там же завязались деловые отношения. Фирму открыли вместе с самого начала. Распределения обязанностей не знаю, – Маркин аккуратно собрал блокноты, рассовал их по карманам и выжидательно посмотрел на Натаниэля.

– Все? – спросил Натаниэль.

– Что успел, – ответил Маркин и тут же помрачнел, ожидая традиционной взбучки от шефа – почему так мало успел. Но тот молча поднялся со своего места, потянулся с хрустом. От этого движения из его кармана выпал маленький бумажный сверток. Натаниэль наклонился, поднял.

– Это у тебя что? – с любопытством спросил Маркин.

Натаниэль осторожно развернул сверток. В нем оказался маленький стеклянный пузырек. Розовски поставил пузырек на стол.

– Нашел в мусоре на вилле Вассермана, – сказал он неохотно. – К счастью, приходящая домработница, воспользовавшись отсутствием хозяйки, не особо стремилась поддерживать чистоту. Вот этой гадостью меня и отключили.

Маркин потянулся было к пузырьку.

– Осторожно, – предупредил Натаниэль. – Отпечатки пальцев.

– Хочешь сказать, что он не стер отпечатки? – Алекс удивленно посмотрел на шефа.

– Во-первых, я еще не знаю – он или она, – ответил Натаниэль. – По-моему, представить женщину в роли киллера тоже нетрудно.

– А во-вторых?

– А во-вторых… – Натаниэль задумчиво прошелся по комнате. – Во-вторых… Видишь ли, убийца не мог действовать в перчатках. Судя по разговору, свидетелем и участником которого мне довелось быть, они были хорошо знакомы – я говорю об убийце и убитом. Представь себе реакцию Аркадия Вассермана, увидевшего своего знакомого почему-то в перчатках. В нынешнюю-то жару. Что ему на это ответит знакомый джентльмен? Дескать, извини, боюсь инфекции, решил ходить в перчатках? Абсурд. А там, непосредственно перед совершением преступления, он уже не успел бы это сделать.

Маркин засмеялся.

– Действительно, глупо выглядел бы этот тип, разгуливая в перчатках в ожидании явления сыщика.

– Времени на протирание пузырька у него тоже не было, – продолжил Розовски. – Выбросил и убежал. И дело с концом.

– Почему выбросил у самого дома? – спросил Маркин. – Хотел помочь полиции?

– Это вряд ли, – прежним, лениво-неохотным тоном ответил Розовски. – Естественное желание как можно скорее избавиться от улики. Ведь существовал риск, что выстрел кто-то слышал. Могли остановить… – он замолчал. – Ч-черт, как же я не поинтересовался, не было ли в доме еще оружия. Хотя… Думаю, револьвер, из которого Вассерман был действительно застрелен, покоится в море. Недалеко от того места, где нашли утопленника. Насчет отпечатков пальцев… – он вернулся к столу, сел. – Что они нам дают? У нас ведь все еще нет подозреваемых, так что мы не знаем, с чем сравнивать. В полицейской картотеке они, почти наверняка, отсутствуют. Да и… – он махнул рукой. Посмотрел на помощника, буркнул: – Ну что ты смотришь? Знаешь ведь, что я не могу пойти в полицию. Сейчас, во всяком случае.